На фото: У ребят советского застоя была масса народных игр с экзотическими названиями типа «казаки-разбойники», «верблюд», «козел и хозяин». О компьютерах, планшетах и другой вредной для растущего организма технике поколение 80-х даже не догадывалось.

Советский пацан играл в футбол, хоккей, волейбол, баскетбол, настольный теннис. На самодельных хоккейных коробках зимой заливали лед, а летом там же гоняли мяч.

В каждом классе, начиная так с седьмого и заканчивая десятым, учились пацаны, которые за пределами классов сбивались в стаи и превращались в волчат, защищающих свои районы от чужаков.

Все события, представленные вашему вниманию, в той или иной степени происходили в любом районе Актюбинска: в старом городе, в микрорайонах или на Сазде. Разнятся только названия улиц и объектов, номера школ и фамилии учителей, а в остальном всё было тождественно.

Школа №469

Каким был среднестатистический 14-15-летний пацан, школьник, в начале 80-х? Он был спортивен: умел плавать и прыгать с 5-метровой вышки как солдатиком, так и вниз головой, он умел кататься на велосипеде и сам мог отремонтировать его, поменять цепь, натянуть спицы на колесах, заклеить камеру. Потому что школа просто таки нещадно заставляла его заниматься физической культурой, безбожно тащила его в библиотеки читать книги, принуждала родителей выписывать ему «Юного техника» и предлагала полистать журнал «Техника молодежи». При этом «железка бесцеремонно подсовывала» родителям 13-ю и 14-ю зарплаты, и тем уже было не отвертеться!

Отдельные кулибины вовсю разбирались в моторчиках и мопедах, и сами же ремонтировали их. Кое-кто уже вовсю увлекался фотоделом, фото получались малоудачными, но своими руками же. Но верхом пацанского мастерства однозначно была собранная собственными руками цветомузыкальная установка! В те времена, когда цветные телевизоры были редкостью, и телекомментаторы объясняли в нарядах каких цветов и оттенков вышли на лед Роднина и Зайцев [многократные победители Олимпийских игр, чемпионы мира и Европы по фигурному катанию. – Прим. автора], «цветомузыка» завораживала почище нынешних лазерных свето-цвето-долби-стереошоу.

Советский пацан играл в футбол, хоккей, волейбол, баскетбол, настольный теннис, массу народных игр с экзотическими названиями типа «казаки-разбойники», «в верблюда», «козла и хозяина» и т.д. Он неплохо боролся, стрелял из рогатки или лука (собственного изготовления), пулял из «воздушки» в тире, мастерил «пугачи», делал взрывпакеты из магния и спичечной серы и рвал карбидом консервную банку. Он сносно вырезал из дерева разнообразное оружие или выжигал на досках различные протестные символы, словосочетания и названия рок-групп. И ведь еще и в стекляшках, паразит, разбирался, из которых можно было сделать «увеличилку» (или лупу), например из центральной части прозрачного стекла сигнальной лампы семафора.

Он был разносторонен: более-менее разбирался в серьезной музыке и под влиянием старших слушал рок, он пел под гитару и худо-бедно играл на ней, мог купить струны, установить их и мог сам настроить инструмент. Среднестатистический пацан за год читал столько, сколько нынешний не прочитает и за 10 лет, и при этом выпивал, покуривал, мог свернуть «козью ножку» и забить папиросу. Он проникал на танцы и дрался наравне со «старшаками», участвовал в массовых драках, район на район, вовсю ухлестывал за девочками, умел целоваться и приставал к пионервожатой (в свой последний лагерный сезон). Он играл в «лянгу» и мог смастерить ее сам из плавленого свинца и огрызка от старого полушубка. Он знал, где добыть аккумулятор, чтобы выбить из него свинцовую пластину и переплавить ее в «свинчатку» – кстати, очень нужная вещь в недостаточно окрепших руках подростка, случайно забредшего во вражеский район, допустим на Курмыш.

Он был хозяйственным (в основном из-под палки): мог постирать свои вещи и погладить их, пришить пуговицу, зашить дырку на носках, вытереть дома пыль, пропылесосить, помыть пол, летом выбить ковры и паласы на улице, а зимой почистить их на снегу, сходить в любой магазин за любым товаром, включая алкоголь и курево («...ну, а че.., пахан послал.., а сам дома бухой лежит и орет еще...»). Он мог пошить себе щитки для игры в хоккей при наличии войлока (на то шли старые валенки), пластмассовых частей и цыганской иглы (вместо наперстка использовалась небольшая консервная банка), а отдельные рукастые пацаны даже могли себе сшить штаны и куртку из ткани «под джинсу». Он мог развести костер, испечь в нем картошку, поставить палатку, наточить нож о камень и смастерить удочку из близ растущих деревьев, накопать червей (тем же ножом), наловить рыбы, почистить, разделать ее и сварить или пожарить тут же, на палке. Он умел чистить овощи и фрукты, мог пожарить картошку, гренки, яичницу, семечки, отварить макароны, состряпать селедку под шубой или оливье на Новый год. В обмен на серьезные преференции от родителей, как то: «...пойти на новогоднюю ночь к однокласснице, где будут все школьные друзья – пацаны и девчонки...». И где в итоге все напьются от счастья и свободы под супермодный дискосборник «Синдикат» (обычно в пацанской среде СССР его называли «синдикат смерти»).

Он мог полоть, окучивать, вспушивать, корчевать, поливать, перекапывать, топить печь и собирать урожай. Мог красить, белить и замазывать щели раствором. Он мог сам нагреть клюшку над газовой плитой и подзагнуть ее в крюк так, чтобы было как у Харламова, он сам рисовал номера, вырезал трафареты и аэрозолью наносил их на спортивную форму. Он мог приклеить что угодно к чему угодно и уже разбирался в двухкомпонентных «эпоксидках». Купить в «хозяйственном» нож, наточить его и научиться метать в дерево – не проблема! Он мог сколотить табуретку, подремонтировать раздвижной стол, подклеить раму на картине. Уроки труда ведь не пропадали даром. И практически все это благодаря школе.

На «восьмерке», как и везде, люди жили разные, простые и сложные, пьющие и не очень, криминальные и интеллигентные, но независимо ни от чего среди них был высокий процент очень неравнодушных товарищей. По инициативе начальника НГЧ Прокопенко Бориса Алексеевича, за что ему безмерная благодарность, на 500-х метрах улицы 8-го Марта заботливыми руками железнодорожников были установлены целых ЧЕТЫРЕ детских хоккейных коробок, с лавками, калитками, воротами, а местами, и освещением, еще одна коробка стояла во дворе домов №2 и №4 по ул.Ломоносова. На небольшой район целых пять хоккейных полян, на которых летом гоняли мяч, а еще были волейбольные площадки и кое-где стояли столы для игры в настольный теннис. Ничего святого – все было просто таки утыкано спортивными объектами. Прямо не район, а концентрационный лагерь по физическому изнурению подрастающего поколения.

Я припоминаю семью Дурыбиных из дома №8, в которой было 4 сына: один старший, два брата-близнеца Юрка и Валерка – средние и был еще младший. Так вот, все четверо играли в хоккей, а близнецы еще и занимались в ДЮСШ, во дворце спорта. А отец их каждую зиму заливал площадку водой и следил за состоянием льда. Ну, а когда к нашей школе пристроили корпус с шикарным новеньким спортивным залом, то юношеская спортивная жизнь приобрела более квалифицированную массовость! Не захочешь, а вырастешь здоровым и сильным. Ну, а с учетом цифры «восемь» еще и дерзким, и смелым. А каким еще мог вырасти пацан, который видел, как в 1974 году танками сокрушали стены старого здания ж/д вокзала, так как он был настолько крепким, что любая строительная техника пасовала, без толку простаивая у его стен? Если с раннего детства он сбегал с уроков к железнодорожным путям, чтобы поглазеть то на руки, то на ноги, а то и на тела, раздавленные и перекрученные маневровым локомотивом. Мраморно-белое тело молодой черноволосой женщины в ярких солнечных лучах прохладного весеннего полудня, растерзанное многотонным тепловозом, – такая картина безвозвратно рассекает подростковое сознание на «до» и «после»...

Да. Он сам или кто-то из его друзей стояли на учете в детской комнате милиции. Он был хулиганом, но то, что не могла дать ему школа, в него вбила улица. Именно вбила,четко сформулировав на всю его дальнейшую жизнь понятия долга, чести и совести! Если какой-то чужой пацан идет с нашей чувихой по району, его не трогали – парень же скоро обратно один пойдет! Он защищал свой район, как Родину. Если пацан уже лежит – его не добивали. Были, конечно, отдельные персонажи, которые изрядно усердствовали над поверженным противником, когда численный и силовой перевес был на нашей стороне, но правильные пацаны таких типусов обычно осаживали и особо не жаловали. Если кто-то уронил честь района – бывало его потом били свои же! А как иначе? Если пацана вызывали «один на один, ответить за базар» или другие злокозненные деяния, он боялся, но шел. Отказаться значило потерять достоинство, а на улице это главное богатство! Но основы всего этого «многолетнего разнотравия» закладывались в школе. Неравнодушными и терпеливыми людьми, преимущественно, конечно, женщинами, которые были для некоторых и за пап, и за мам, и за кабинет психологической коррекции...

Только представьте себе школу, где в каждом классе, начиная так с седьмого и заканчивая десятым, учатся пацаны, которые за пределами классов сбиваются в стаю и превращаются в волчат. Не все, но половина мужского состава каждого класса однозначно. Я бы нашим Учителям низко в ноги поклонился да прощения попросил за все наши «достижения и подвиги». Они уходят, а мы остаемся; остаемся с щемящей болью, что так и не успели сказать им самого главного. А ведь принцип «Memento mori» еще никто не отменял.

Учителя

Написать обо всех учителях в статейном формате – дело непростое. Им книгу отдельную можно посвятить и еще места не хватит. Причем каждый выпуск, каждый год и каждый класс будут привносить что-то новое в этот непрерывный поток историиобразования. А посему я возьму на себя смелость упомянуть только тех, кого лично я запомнил на всю жизнь. И да пусть меня простят не менее уважаемые учителя других периодов железнодорожной школы по ул.Герцена.

Когда я впервые увидел эту женщину, то сразу подумал, что скорее всего именно так должна выглядеть дама дворянского происхождения. Всегда приветлива, скромна, тиха, она как-то по-особенному выделялась из всего педсостава. Зовут эту учительницу русского языка и литературы Жаркова Лидия Григорьевна [на фото].

Вот что вспоминает Наталья Тихомирова-Семикозова, ученица Л.Г.Жарковой, выпускница школы 1975 года, впоследствии главный редактор еженедельника «Московский Комсомолец» в г. Серпухове, автор многочисленных статей, очерков и сборника собственных стихов: «Лидия Григорьевна Жаркова – педагог от Бога. Она не просто работала в школе, она всю душу вкладывала в своих учеников. Наши уроки были как спектакли в театре. Мы читали стихи, пели песни под гитару, ставили отрывки из произведений великих писателей. Она сама прекрасно читала стихи и прозу и нас учила этому. У доски выступали как на сцене. Часто мы готовили концерты к праздничным датам. Она всегда была с нами. У нас был школьный ансамбль, мы пели и играли на музыкальных инструментах. Последний концерт проходил в 1975 году, посвященныйюбилею школы. В этот год под руководством Лидии Григорьевны мы проделали огромную работу и подготовили вечер встречи выпускников. Это был самый грандиозный вечер за всю историю школы на тот момент. Приглашение на этот вечер было зачитано по радио на весь Советский Союз. Приехали выпускники со всех уголков страны. Были даже выпускники сороковых военных годов. Лидия Григорьевна организовала нам встречу с сестрой и матерью летчика-космонавта Виктора Ивановича Пацаева. Не считаясь со своим личным временем, она проводила с нами ежедневно много времени, когда мы готовили мероприятия к праздникам. Конкурсы, КВН, концерты, спортивные соревнования. Она доверяла нам проверку дневников, и учебный сектор этим занимался еженедельно. Вместе с ней мы готовили тематические классные часы, посвященные темам, которые нам были интересны. Кто-то готовил музыкальные вечера, кто-то поэтические и театральные встречи. С ней мы ходили в походы и на речку. С палатками и гитарами. Она по-настоящему стала нам второй мамой...

Моя сестра, Эльза, очень любила Лидию Григорьевну, которая была у нее еще и классным руководителем и не влюбиться в литературу просто не могла. В моем классе Жаркова проводила занятия всего пару раз, когда приболела наш классный руководитель Асанова Ирина Аркадьевна, но я эти уроки надолго запомнил!

Продолжение следует